Женщина-казачка – Кавалер военного ордена

Баба-кавалер, как называли её на базаре, привозила из соседней станицы продукты своего хозяйства в Екатеринодар для продажи. Все у неё охотно покупали масло, сметану и яйца. И много рассказов ходило о ней, из которых впоследствии я слышал от одного из казачьих офицеров следующий.
Когда черкесы убили мужа у старухи, она была ещё молодой женщиной и осталась в семье одна с малыми детьми. Она не упала духом, не стала ныть и жаловаться на судьбу, не ожидала помощи со стороны, а крепко взялась за хозяйство. Оставшийся после мужа скот был сбережён, посевы производила она со своими малышами, хлеб молотила и сено возила также сама с детьми. Только косарей приходилось ей нанимать, но на это она умела припасать деньги. Одним словом, хозяйство спорилось у казачки и казачка сходила за казака.
Так казаком она и держала себя. Когда требовалось, то выставляла подводу в станичное правление, возила арестантов или солдат и давала хату под постой. Даже военной частью занималась. За ружьём мужа она ухаживала не хуже любого пластуна, чистила и смазывала его, умела заряжать и разряжать и держала в исправности все принадлежности к ружью - отвёртку, баранчик, жирницу и шомпол. Когда она выезжала со двора в поле, то брала с собою ружьё, бережно укладывая его на возу рядом с собою, чтобы оно было во всякую минуту под рукою, делала это точь-в-точь, как её покойный муж.
Казаки иногда, шутя, спрашивали казачку: «Що це у тебе, Марино?» показывая на ружьё.
-Самопал, - невозмутимо отвечала она.
-А ми думали рогач, - шутили казаки.
-Еге ж! - спокойно она обрывала казаков.
-И на що ти таскаеш ружже з собою? - приставали казаки. - Побачуть його у тебе черкеси, однімуть, та тебе ж із нього і убьють!
-Нехай попробують! - говорила вызывающе Марина.
Казаки шутили, а сами был уверены, что при случае Марина
может дать сдачи хоть и черкесу.
И такой случай действительно произошёл.
Осенью Марина ехала на быках с пустым возом в поле за тыквами, которые хорошо уродились в этом году, и думала о том, как она откормит ими к Рождеству старую свинью и какие прекрасные колбасы и сало получатся из откормленной свиньи. Она так замечталась, что не заметила, как подошёл к возу черкес и как он взобрался даже к ней на воз.
Черкес был вооружён и, по-видимому, намеревался овладеть быками и казачкой. Он несколько раз бросал взгляд в сторону Кубани, намечая спуск к реке. Он был уверен, что джигиту легко справиться с женщиной и бесцеремонно потянулся к ней.
Марина оторопела, увидевши черкеса у себя на возу, но ловко отпихнула от себя непрошенного гостя, толкнувши его так удачно в грудь, что он чуть не свалился кубарем с воза. «Що його робить?» - мелькнуло в голове Марины. «Попробую прогнать его», - подумала она, но сообразила, что, пожалуй, он не поймёт русского языка. Вдруг блестящая мысль озарила её голову. Марина припомнила подходящее, казалось ей, черкесское слово.
-Якши*) з воза! - обратилась она к черкесу.
Черкес оправился от толчка и с улыбкой повторил: «Якши! Якши!» Он понял Марину в том смысле, что казачка спрашивала его, хорош ли тот тумак, которым она угостила его, и весело
Якши - хорошо.
рассмеялся, покручивая лукаво головой.
-Чого ж ти зуби скалиш? - напустилась Марина на черкеса. - Толком кажу тобі: якши з воза, ну - й, якши!
Черкес снова уселся на воз и, показывая на войлок, оказавшийся у него под сиденьем, твердил с улыбкою: «якши! якши!»
-Ось тобі, - озлилась казачка и запустила в него поленом, которое подобрала она по дороге.
Марине почему-то казалось, что это был мирный черкес и что с ним, как с своим человеком, женщине дозволяется расправиться по-домашнему.
Но черкес вспыхнул, как порох, он понял, что казачка не шутит с ним. Прошипевши: «Яман, марушка!» - он вынул шашку из ножен и с угрожающим видом поднял её вверх, но в тот момент, когда сверкнула шашка, Марина успела вытащить из-под войлока ружьё, и когда шашка опустилась на Марину, казачка со всей силы ударила штыком в живот черкеса и произвела одновременно выстрел. От двойного удара черкес грохнул на возе мёртвым, но и его шашка захватила плечо Марины, причинивши ей рану. Марина крепко стянула себе раненое плечо, уложила черкеса на возу, прикрывши его войлоком, и поехала обратно в станицу. Здесь она направилась прямо в станичное правление и передала казакам убитого черкеса, рассказавши, как было дело.
Через месяц храбрая казачка награждена была военным орденом.
Я не знаю, к какой казачке относится этот рассказ, получивший уже характер легенды, сказания. Но, обучаясь в уездном училище в Екатеринодаре, в детстве я неоднократно видел на базарах бабушку-казачку с Георгием на груди и знал, что она была из станицы Пашковской. Многие из моих сверстников, наверное, и теперь ещё помнят её.
____________________________________________________________________________________________________________________________
На фоне формирования боевых навыков у женщин, их непосредственного участия в локальных боевых действиях, традиционного культа трофейной практики, у части кубанских казачек проявляется личная инициатива к добыче военных трофеев.
О подобном факте рассказывает казачий офицер, житель станицы Лабинской, Аполлон Шпаковский в военно-теоретическом журнале Военного министерства «Военный сборник» (1870, No 7; 1871, No 4).
По его сведениям, 16-летняя лабинская казачка Анна Сердюкова в 40-х гг. XIX века во время работы в огороде за пределами станицы подверглась нападению шестерых горцев. Увидев направлявшихся к ней мужчин, девушка бросилась бежать по хайвану (главной дорожке). «Горец, ближе за ней гнавшийся, боясь поднять тревогу и упустить лакомую добычу, на бегу бросил кинжал в свою жертву, но судьба не дала ей погибнуть: кинжал, пролетев сбоку, воткнулся далеко впереди Анны. Приостановясь инстинктивно, она схватила упавший кинжал, держа его острием назад.
В это время горец набежал и охватил ее, но каким случаем, она сама не помнит, кинжал прошел на вылет через живот горца, повалившегося вместе с ней». Анна бросилась к забору, хотела перескочить, но «в этот момент, другой набежавший горец, шашкой рассек ей спину (хотя и не глубоко)...»
«...Она опомнилась уже за Лабой... Отъехав на значительное расстояние от Лабы, горцы остановились на ночлег, развели костер. Горцы были так уверены в своей безопасности, что не связали пленницу, когда улеглись спать. Эта оплошность и спасла Анну. Ночью, «невзирая на физическое изнеможение, она тихо поднялась с намерением бежать; страх быть настигнутой дал ей решимость: придерживая одной рукой ножны, казачка вынула кинжал у вожака и мгновенно всадила ему в горло. Горец не успел даже пикнуть, так был силен и ловок удар. Вид крови ошеломил и обезумел девку: она схватила шашку и пистолет убитого, принялась рубить спавших, прежде, чем они пришли в себя и поняли в чем дело, еще трое поплатились жизнью. Последний, успевший вскочить на ноги, видя кровь и убитых товарищей, под влиянием панического страха, так потерялся, что бросился бежать; но остервенелая Анна погналась за ним и выстрел положил и его на месте».
Помня об обычае привозить завоеванные в бою трофеи домой, девушка собрала оружие, сняла одежду с убитых, переловила стреноженных коней и, навьючив их добычей, утром добралась до Лабы, где и встретила пикет казаков. За свой подвиг Анна Сердюкова получила золотую медаль за храбрость на Георгиевской ленте, пожизненный пансион в 50 рублей серебром и золотой браслет-подарок главнокомандующего, князя Воронцова.
Этот случай наглядно показывает, что героизм отдельных казачек основывался не просто на личной храбрости, но в первую очередь на военных традициях казачества.


_______________________________________________________________________________________________________________________________
1 октября 1915 года в №259 "Приазовского края" появилась заметка "Одна из героинь 2-й Отечественной войны".
Её героиня - Мария Смирнова, казачка Новочеркасской станицы, ушедшая на фронт, сначала в пехотный, а затем в казачий полк. М. Смирнова сообщила корреспонденту, что она имеет "Георгия" 4-й степени и медаль, а также произведена в урядники. 
Чин приказного она получила за то, что вместе с двумя казаками захватила 14 октября 1914 года легкораненого австрийского офицера, а Георгиевскую медаль - за спасение жизни русского офицера 29 ноября 1914 года ("мною вечером был подобран брошенный на поле сражения раненый русский офицер и доставлен на перевязочный пункт"), чин урядника - за то, что, попав в окружение с 15 казаками, она "поползла по уговору с ними к своим частям" и вызвала помощь, а Георгиевский крест 4-й степени - за разведку. Надо было узнать расположение вражеской артиллерии. "Нужно было идти в тыл австрийцам. Я одела австрийский мундир. А спустя часа два я уже была около австрийских окопов... Я хотя и говорю немного по-немецки, но пароля не знала и каждую минуту рисковала попасть в неприятную историю". В результате разведки "мы два австрийских орудия уничтожили, два захватили, а остальные оказались поврежденными самими австрийцами".
Представление к "Георгию" 3-й степени она получила "за участие в смелом ударе с тыла австрийцев, которых мы в числе не более 30 казаков, погнали на свои окопы, одного расстреляли, других захватили в плен, в том числе офицера с важными планами" (также была контужена и ранена неопасно в ногу на вылет).



Людмила Черноусова, Кира Башкирова, Александра Данилова.
Первую награду Людмила Черноусова получила за пленение австрийского офицера, а вторую – за то, что подняла пехотную роту в штыковую атаку, в результате которой были захвачены две линии вражеских траншей. В той атаке была тяжело ранена и едва не лишилась ноги.
Александре Даниловой награду 4-й степени вручили после захвата двух австрийских пулеметов.
Кира Башкирова – боец взвода конных разведчиков пехотной бригады, воевавшей на Северо-Западном фронте – оба своих «Георгия» заслужила за ценные сведения, добытые во вражеском тылу.


В этом батальоне служили казачки, в том числе и знаменитая оренбургская казачка, известная путешественница Кудашева Александра Георгиевна.

Весной 1910 года 35-летняя казачка Александра Кудашева отправилась, в одиночку без всякого провожатого, в исключительный по своей неповторимости конный переход из Харбина в Санкт-Петербург через Читу, Верхнеуральск, Красноярск, Томск, Уфу, Нижний Новгород, Москву, Тверь на лошади монгольской породы.
Отважная женщина прошла более 12000 верст через всю Российскую империю за 13 месяцев, совершая в сутки 30–80 верст.
Смелая казачка вместе с мужем - войсковым старшиной - участвовала в русско-японской войне 1905 года и за храбрость и отвагу в боях была награждена медалью.
В дальний конный переход она отправилась на иноходце монгольских кровей по кличке "Монголик".

Одетая в черкеску, шаровары, сапоги и папаху, вооруженная револьвером, шашкой, нагайкой и охотничьим кинжалом, отважная казачка провела в пути целый год. Весь необходимый дорожный багаж она везет во вьюке при седле. Позади остались глухая тайга, лесные чащобы, каменистые сопки, тяжелые переправы через бурные реки, болота. Как бы ни уставала она за день, никогда не забывала прежде всего почистить, накормить и при необходимости подковать своего верного и безотказного спутника Монголика.
При отъезде из Харбина г-жа Кудашева взяла с собою свою собаку сенбернарской породы под названием "Фараба", но собака в выносливости оказалась далеко ниже своей владелицы, так что ее пришлось оставить в Чите на попечении командира 1-го Читинского казачьего полка, полковника Ловцева.
Александра Герасимовна на вопрос о цели путешествия твердо заявила: "Хочу показать русскому народу и иностранцам выносливость русской женщины-казачки, способность и готовность ее в тяжелую годину встать на защиту родины в ряды вместе с казаками. Вот главная и единственная цель моего путешествия".
Переход:
2 мая 1910 г. Кудашева выехала из Харбина на Монголике, в сопровождении лишь собаки, сенбернара, и весь путь совершила одна, все время сама ухаживая за лошадью;
Монголик — лошадь чистых монгольских кровей, совсем дикая, бывшая перед поездкой под седлом всего лишь 4 раза, светло-серой масти, 8 лет, иноходец, ростом 1 аршин. 13 вершков;
общий вес груза — всадница, седло и перемет, сумы с необходимыми вещами составил 6 пудов.
Взяв от Харбина направление по линии расположения маньчжурских пограничных войск к старому Московско-Сибирскому тракту, Кудашева ехала по Манчжурии в период дождей по затопленным разлившимися реками местам;
тайгой, бродяжьими тропами (от ст. Суджанки до ст. Болотной, Сибирская ж. д.), а от ст. Болотной до села Кустеля (18 верст) вынуждена была взять проводников, чтобы пробраться через болота.
Между Читой и Верхнеудинском Кудашева перевалила Яблоновый хребет и ехала по совершенно безлюдной местности.
В начале июля К. была уже в Иркутске,
а 22 авг. — в Красноярске.
После 6 дней остановки Кудашева выехала далее и 1 октября приехала в Омск, где пробыла 20 суток.
Отсюда, по просьбе военного начальника, Кудашева поехала не трактом, а станицами 2-го отд. Сибирского казачьего войска, где ее восторженно встречали офицеры и казаки.
6 января 1911 г. Кудашева прибыла в Челябинск,
в конце января перевалила Урал, сделала остановку на Саткинском заводе вследствие 42° мороза,
в марте прибыла в Казань,
в апреле в Нижний Новгород
и в первых числах августа 1911 г. в Санкт-Петербург, преодолев 12 060 верст.
Целью поездки, по словам Кудашева, было "доказать Государю Императору верность ему не только казаков, но и казачек, которые всегда готовы вступить в ряды войска на защиту родины". Своего коня Монголика Кудашева поднесла в дар Наследнику Цесаревичу.
15 августа Государю Императору на собственной Ея Величества дачѣ «Александрія» имѣла счастье представляться прибывшая на лошади верхомъ изъ Харбина вдова войсковаго старшины Кудашева, къ которой изволили выйти: Государь Императоръ и Ихъ Императорскiя Высочества: Наслѣдникъ Цесаревичъ и Великiй Князь Алексѣй Николаевичъ и Августѣйшія Дочери Ихъ Величествъ. Его Величество удостоилъ разспросовъ смѣлую путешественницу. Г-жа Кудашева имѣла счастье подвести Наслѣднику Цесаревичу свою выносливую лошадь «Монголка», совершившую трудное путешествіе изъ Харбина въ Петербургъ.



Начавшаяся Гражданская война (в которой уже воевало больше 25 тысяч женщин) разделила кубанских казачек на «белых» и «красных», дав при этом редкую возможность заявить о своем военном призвании.
В одной из народных песен, вошедших в репертуар знаменитого Кубанского казачьего хора, есть строки о сражающейся за большевиков юной казачке: «Ревела степь донская от ветра и огня, /казачка молодая садилась на коня. /Садилась, говорила седому казаку: /-Прощай, отец мой милый, прощай, старушка мать, /я еду за свободу, за землю воевать».
К сожалению, для многих события 1918-1920-х годов стали личной трагедией.
Так, упомянутая Е.Чоба, после возвращения с фронта, в 1918 году была зарублена в сражении на Славянском мосту через Кубань.




Казачка-офицер. Фронт.


Дочь и сын генерала Корнилова


Науменко Наталья Вячеславовна, дочь Генерала Науменко.


Участница Белого Движения Ксения Степановна Мащенко - первопоходница, награждена Георгиевской медалью. На фото: Ксения Мащенко с братом Владимиром.

Поныне живет на родной кубанской земле Зинаида Корж, которая в годы Великой Отечественной войны в рядах 4-го Кубанского гвардейского кавалерийского казачьего корпуса прошла от Кубани до Праги. Будучи совсем юной девушкой, она добровольцем отправилась на защиту Родины и защищала ее так, что ее боевым наградам могли позавидовать многие фронтовики-мужчины. И таких бойцов-казачек было множество…
Зинаида Корж: "И красивыми мы тоже хотели быть, зеркальце раз-раз достанешь. И губки подкрасишь. У казаков принято уважительно относиться к женщине — матери, сестре. А в армии для них женщина как родня. Нас, девушек, в полку было шесть: два инструктора, две связистки и два фельдшера. Бывает, где-то на поляне приляжешь отдохнуть, уснешь, а колонна уже пройдет. А казак подъезжает и говорит: «Сестричка, проснись! Ты не опоздала? Какого ты эскадрона?» Поможет встать, взобраться на коня. И скачешь, догоняешь полк".
Потери среди медиков были огромными. Тысячи медсестер награждены посмертно. Имена многих неизвестны. Но те, кого спасли худенькие девчонки с медицинскими сумками наперевес, признаются, что даже сегодня видят их во сне.
Склоняем головы перед Памятью всех, кто своей жизнью заплатил за нашу жизнь, сокрушил фашизм.



Радистка казачьей пластунской дивизии Н.Д.Найденова.


С. Поварова
4-й гвардейский Кубанский кавалерийский корпус.


Казачка Беленец Софья Даниловна из хутора Бураковский воевала с июня 1942года в составе 3-го кавалерийского эскадрона 366-го медико-санитарного батальона.
Имеет боевые награды: орденами Красной Звезды, Отечественной войны I степени, медалями «За боевые заслуги», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945гг.», «За победу над Японией».